2001, Соло Северной стены пика Свободная Корея м-т Барбера 1976г.
Один на один с Барбером
Ала-Арча очень популярна и известна, а тем более северная стена пика Свободной Кореи (4740м). Многие стену называют золотой. Потому что многие маршруты завоевывали золото на чемпионатах по альпинизму. На эту стену проложено много маршрутов, и до сих пор восходители совершают первопрходы, а сколько еще будет? До сих пор стена у многих вызывает трепет, и позволит выковать еще не мало стоящих восходителей (не тех, которые будут стоять, а которые что нибудь стоят).
У каждого восходителя есть районы, куда он часто приезжает. И это может быть по многим причинам — близость, родственность души и тела, друзья, горы и стены на которых он вырос.
Ала-Арча для меня — это все. В ней я вырос, состоялся как стеновик — технарь, … и постоянно приезжаю тренироваться. Родные стены помогают немного наглеть и совершать неплохие восхождения. А, так как родные хижины — хаты стоят рядом, это можно делать и зимой.
Восхождения на северную стену совершаются регулярно зимой и летом, в межсезонье, в хорошую и плохую погоду. Многие идут впервые, а еще больше альпинистов улучшают результаты других или своих восхождений — быстрее, в двойке сложный маршрут, или в одиночку.
Слова российского и не менее знаменитого «Тарасика» -Сергея Тарасова, известного как дерзкий восходитль, запали мне под кору головного мозга и свербят и свербят. У него была мечта пройти северную стену пика Свободной Кореи соло, зимой, за одни сутки.
И я, честно говоря, готовился к этому уже давно. В декабре прошлого года я не смог пробиться к стене из — за большого количества снега. В этот раз погода не давала расслабиться и пришлось перенести мечту Тарасика еще на некоторое время. Чтобы не уехать ни с чем, переключился на маршрут Барбера
Барбера зимой, насколько мне известно, в одиночку не ходили. Лед очень твердый — бутылочный, и скалывается линзами. Не так страшно, как опасно.
Подробности прохождения северной стены Генри Барбером — соло, июль 1976 год, на этом заканчиваются. За какое время и как, история умалчивает. Но Генри записан в хроники (не путать с людьми больными или опустившимися), в хорошем смысле. После которого маршрут стал одним из самых популярных и ходячих.
20 веревок отменного льда, 900 м бриллиантовой дороги уходящей в небо — вот маршрут Барбера. Сверкающая дорога сужается и становиться крутой к своему завершению от 50 до 80 градусов по крутизне.
Сверкающий лед манит. И заманил многих. Один на один побороться с собой чуть меньше.
1992 год — в мае, Валерий Бабанов (на заре своего солирования) затратил сутки на прохождение Барбера, ночью ушел и ночью спустился
1999 год — Дмитрий Греков, местный старожил и аксакал, прошел с ночевкой.
2001 год, февраль — я попробовал и получилось, зимой пройти Барбера соло, за 5,5 часов вверх, или 10 часов туда и обратно (как принято сейчас считать). Мне повезло. Состояние маршрута хорошее. Бергшрунд засыпан снегом, ссыпающимся с кулуара, но мандраж есть, кто его знает на чем этот снег держится.
Жесткий, бутылочный лед покрыт небольшим слоем плотного фирна, который держит твой вес, но не выдержит срыв. Убедившись, что можно лезть — я полез.
Первые 1,5 веревки много снега. Есть возможность сползти вместе с ним. Страховаться не за что, и не хочется. Практически ничего не взял не нужного, но рюкзак оттягивал плечи, а в нем было: веревка основная 10 мм х 50м, репшнур 6 мм х 50м для продергивания, 10 ледобуров, термос с горячим чаем и фотоаппарат, запасные перчатки и рукавицы, налобный фонарь, все лежит в маленьком удобном рюкзачке ОSPREY. Рюкзачок за плечами. В руках Гривеля, на ногах Симоды (не путать с Саддомом и Гаморой).
Около 9 часов утра произошел старт только для меня и никого больше. В мозг, через глаза поступает информация о состоянии фирна, льда, о некачественном забитом ледовом инструменте, плохо забитой кошке (не путать с домашним животным). Ошибаться нельзя. Повторов не будет, судья очень строгий. Да и после такого бобслея, пусть даже на хорошей трассе, я вряд ли смогу выйти снова на старт.
Я не привязан и не пристрахован к напарнику. Поэтому злиться можно тлько на себя — почему тормозишь, медленно идешь, плохо тренируешься, не так свистишь. В такие минуты ненавидишь себя. Начинаешь понимать, что альпинисты — солисты недалеки от мазохистов (не путать с садистами — я был один).
Мысли только о движении вверх. Вниз смотреть не страшно, а даже наоборот гипнотизирует, и радует, что смог подняться над всем, что осталось внизу. Мысли, Суета, работа, деньги, и снова мысли. На леднике видны мои следы. Следы — все что соединяет меня с такой любимой, а иногда противной суетой Жизни, от которой постоянно убегаешь к вечному и застывшему прекрасному.
Перед глазами — бесконечный лед. Осознаю, во что играю и играю по правилам. Первый ледобур закрутил выше середины кулуара, на переходе, где он уже пересекается с маршрутом Багаева. Скорость упала от усталости, я решил попить чайку и немного перевести дух.
Продолговатый участок прошел без страховки-неплохой задел в скорости. Начинался переход — траверс. Это тонкая корка льда на скалах. Стремный участок — так мы называем рельеф, где можно улететь и многое зависит не от тебя. Пришлось доставать веревку- жить то хочется.
Попив чайку, в голову пришла мысль. Не знаю пользовался ли кто нибудь уже таким способом передвижения, но на всякий случай ПОТЕНТУЮ. Кто будет пользоваться пожалуйста по тенту you (т.е. вы) мне. Чтобы не возвращаться и не отвязывать веревку от станции, я привязал два конца к себе, и пропустил через закрученный бур с карабином, такой замкнутый круг. Получилась самостраховка длинной-25м. когда она заканчивалась , крутил еще бур. Отвязывал один конец веревки, выдергивал из бура внизу и повторял снова. Предупреждаю-это не руководство к действию, а если кто будет также корячиться , ему было бы легче, и он не изобретал велосипед, хотя наверняка можно и лучше придумать.
Когда прошел стремный участок-длинной в 1,5 веревки, отвязал один конец веревки, и не тратя время на сборы, так и потащил ее. Это уже придумал не я, а французы или итальянцы. К такому способу прибегали солисты, чтобы не так страшно было. Создавалась иллюзия что кто то тебя страхует, хотя веревка 5-7 м чисто символически болталась внизу.
Т.к. я решил спускаться вниз по пути подьема, буры мне понадобяться на спуске, потом и выкручу. До горловины дошел опять без страховки (французско- итальянская, с непривязанным концом веревки конечно), просьба не путать.
1,5 веревки крутого льда в горловине, я прошел таким же способом, как на переходе, страхуясь без всякого лихачества, и исключая любое случайное падение. Молотки чуть затупились, об скалу и камни попадающиеся на их пути, но работали как машины. Я не машина и подустал. И венец вздыбившегося льда — снежный карниз преодолевал как-то пыхтя. Ветер с другой долины пробивающийся через перемычку пытался сбросить неожиданно возникшее препятствие на своем пути.
На перемычке, солнце приняло в теплые обьятия своих солнечных лучей. Ветер ревнуя обсыпал снегом сорванного со склонов. Спуск вниз по знакомой ледовой дороге прошел без сучка и задоринки. Ледобуры вылетали, веревки не цеплялись за камни. Если не считать погоду, которая опять испортилась не продержавшись дня, и засыпала лавинами.
В 19.00 стало темно и я наступил на ледник. Здесь меня встречал Гия Тартладзе. Ветер сошел с ума, обжигал лицо и забивал снег во все щели. Фонарь указывал дорогу, и через 30 мин я был в хижине, где ждал горячий чай и «уют ночной свечи зимней Ала-Арчи». Все, кто побывал В Ала — Арче постоянно возвращаются: у кого ностальгия, у кого тренировка, а кто совершить крутое восхождение.
Послесловие.
В 2006 году, я оказался в США, на выставке оутдорного снаряжения в Солт Лейк Сити. Мы жили в доме у нашего друга Боба Палая, который знакомил нас с известными альпинистами и помогал нам в поиске новых контактов на выставке. На Западе так принято, что Легенды альпинизма, известные спортсмены, представляют какую то фирму производителя снаряжения. Как то неожиданно гуляя по выставке он спросил хочу ли я познакомится с Генри Барбером. Конечно хочу, ответил я, даже и не надеясь, что такое вообще возможно. Когда нас представили друг другу, Генри расплылся в улыбке, сказал что меня знает и следит за районом Ала-Арча и моими восхождениями.
Генри Барбер сильно похож на Родикова Анатолия Петровича, начуча а/л «Ала-Арча, те же добрые глаза, пышные усы, обаятельная улыбка, только чуть побольше в размерах.
Второй его вопрос был прямо в лоб, а не спрямил ли еще кто то его маршрут вертикально вверх по ажурной речке. В том 1976 году, она была очень ненадежная и хрупкая, и ее не удалось пройти. Красивая линия получилась бы. Я предложил приехать в Арчу и сделать красивую линию. И если Генри не против, я могу ассистировать ему на маршруте. Прошло ровно 30 лет, а Генри Барбер ничего не забыл и глаза загорелись при воспоминаниях о стенах Ала-Арчи. Улыбнулся и ответил, что уже как 3 года не брал в руки молотков. Пригласил в гости к себе на ужин, и нарисовал как проехать к нему домой в Нью Хемпшир. Там нас ждал сюрприз, Джордж Лоу, автор еще одного маршрута на северную стену пика свободной Кореи/4740м/.
Джордж Лоу, Александр Ручкин, Генри Барбер.(авторы маршрутов на Северную стену пика Свободной Кореи/4740м/.